Алий Хусеевич Анаев: где находится сердце «Безенги»? О страховке, вертолетах и будущем сезоне

04.09.2025

Алий Хусеевич Анаев: где находится сердце «Безенги»? О страховке, вертолетах и будущем сезоне

Алий Хусеевич Анаев занимает должность директора альплагеря «Безенги» — одного из самых лучших в стране — с 1995 года. За это время место, где совершали первые восхождения легенды нашего альпинизма, стало образцом того, как надо организовывать подготовку спортсменов в горах.

Save Pro Life, давний партнер «Безенги», поговорил с Алием Хусеевичем о его родине и любимой работе.

— Думали ли вы в юности, что свяжете свою жизнь с работой в горах?

— Нет, не думал, что свяжу свою жизнь с работой в горах. Практически все дети моего поколения хотели стать космонавтами, летчиками, шоферами... Тогда не так часто можно было услышать термин «водитель», говорили шофер.

— Что для вас самое сложное в работе директора альплагеря?

— Однозначно самое сложное это — опасения. Все-таки горы — это агрессивная среда, и каждый сеанс связи — это надежда, что с группами на выходах всё нормально. Самое сложное — это звонить родным человека, когда что-то случается, и сообщать, что возникла непредвиденная ситуация; сообщать родным плохую весть. В прошлом году у нас был один случай, мне пришлось звонить супруге погибшего, которого ударила молния на Дыхтау. К такому невозможно привыкнуть, всё пропускаешь через себя.

В этом году уже думали, что «проскочили», как случилась трагедия на Джангитау с Александром Алексеевичем Расторгуевым, звонил его сыну... С мужчиной, тем более имеющим отношение к альпинизму (у него разряд), разговор более гладко прошел. Самое сложное — сообщать о травмах или о чем-то худшем. Когда меня в конце сезона спрашивают: «Как сезон?», я не думаю ни о количестве посетивших лагерь «Безенги», не о финансовых поступлениях, а именно о том, есть пострадавшие, или нет.

— Как вы считаете, чего не хватает альплагерю «Безенги»?

— Многого не хватает, чего хотелось бы. Когда хвалят Безенги, что случается, — да, не будем кривить душой — понимаешь, что это потому, что где-то хуже что-то налажено. Чего не хватает на бытовом уровне — это магистрального газа. Когда всё на электричестве, для участников, которые живут в номерах без удобств и в палаточном лагере, невозможно организовать постоянное наличие горячей воды (хотя мы не экономим). Так что порой горячей воды не хватает. Это большой минус, который, я надеюсь, будет решен к 2027-му году — согласно дорожной карте, газ к нам будет подведен к декабрю 2026 года, мы включены в федеральную программу газификации.

Чего еще не хватает? Четкой политики и системы контроля за людьми, которые уходят в горы. В основном, это не альпинисты, а горные туристы (чем дальше, тем больше туристов). Это не те туристы, которые были раньше и ходили через перевалы. Многие приезжают, не до конца понимая, куда они прибыли. Могут высказывать недовольство, возмущаться — почему нет дорожек, чтобы аккуратно тянуть за собой чемоданы на роликах? Или — у меня кроссовки со стразами, а тут приходится выходить на траву, трава цепляется! Честно говоря, не хочется, чтобы такие люди приезжали. Есть масса мест, где они себя будут чувствовать более комфортно. Мы за количеством людей не гонимся. Не потому, что я к ним плохо отношусь, а потому, что мы в меру своих сил стараемся делать всё для сохранения духа спортивной базы. Обращаются с предложениями — давайте сделаем кальянную, чайхану… Я всегда привожу пример: мы убрали мангальную зону — потому что мы спортивный лагерь. Доходы — это важно, но мы не хотим зарабатывать любыми методами.

Мы стараемся в меру своих сил бороться за экологию, за чистоту. В этом направлении дел — непочатый край. Да, «Безенги» хвалят за то, что у нас чисто, чище чем где-либо, а должно быть идеально чисто — и мы должны стремиться к этому. Люди должны понимать элементарные вещи, что, кроме нагрузки на тропы, они не должны негативно влиять на окружающую среду. Насколько горы сурово красивы, настолько они ранимы. К ним нужно относиться очень уважительно.

Самое важное, чего хотелось бы иметь — у нас был пилотный проект с дежурным вертолётом. Жалко, что участники не поддержали его членскими взносами. Вот чего не хватает не только альплагерю «Безенги», но вообще, всем лагерям и организациям, которые работают в горах, связаны с активными видами отдыха — полная уверенность в том, что будет вертолет.

Да, есть Heliaction — настоящие ангелы! Таких людей высочайшего профессионального мастерства сложно найти. Но быть к ним привязанным, только на них надеяться — это же частная компания… И как у любой компании, их основная цель — зарабатывание и распределение прибыли. Каковы гарантии того, что при возникновении НС вертолет будет? Таких гарантий нет, и, выступая перед участниками новых смен, объясняю: ребята, оформите страховку. Давайте оформим, пусть лучше она будет и не понадобится, чем наоборот. При этом я не могу гарантировать, что вертолет обязательно будет. Я гарантирую, что за каждого из вас мы будем биться, как за родного человека, — так оно и есть.

Человек приехал к тебе, порой сам не понимая, насколько большую ответственность он на нас возлагает (он или родители, направившие молодого человека в лагерь). Эту ответственность мы сами на себя должны возлагать — а не использовать формальный подход. Еще раз повторюсь, горы — агрессивная среда, и если что-то случится, большая надежда, конечно, на Heliaction, но при этом боишься получить ответ: пилота нет, борт в Монголии, в Турции или где-то еще.

Хотелось бы, чтобы такие вертолеты были более доступны. Или побольше бы таких частных компаний в разных регионах нашей страны, где есть горы. Потому что оперативная эвакуация (с учетом того, что все-таки горы — это расстояние, сложный рельеф, быстро меняющаяся погода) и фактор времени, вне зависимости от характера травмы, имеет большое значение. Поэтому всем нам не хватает уверенности в том, что в случае чего вертолет будет. И при несчастном случае пострадавшему будет оперативно оказана помощь и доставка в лечебное учреждение, как и прописано в страховом полисе.

— Где, по-вашему, находится «сердце Безенги» (ваше любимое место)?

— Без всякой лирики — выделять какой-то район, вершину, плато, цирк было бы неправильно — этот рельеф не нами создан. Где душа и сердце — именно на территории альплагеря. В какой-то момент сердце «Безенги» перемещается в медпункт, в какой-то момент — в КСП, а часто (извиняюсь за нескромность) — в кабинет директора, потому что очень многие приходят туда с вопросами. Сам альплагерь и есть сердце Безенги. Хочется добавить, что с этого года на территории лагеря заработала пекарня. Пекарня со своим вкусом свежевыпеченного хлеба, тоже может претендовать на особое место в едином организме «Безенги»!

— В «Безенги» проходят различные культурные и образовательные программы, в том числе фестивали. Что вы планируете на будущий год?

— Да, стараемся их проводить. У меня очень хороший заместитель по маркетингу, и если изучить наш сайт — на его основе люди могут писать кандидатские диссертации по этнографии, экологии, краеведению... Может, немножко утрированно, но не беспочвенно. Для нас культурные и духовные дела весьма важны — в прошлом году на 65-летний юбилей альплагеря «Безенги» не был запланирован торжественный день. Памятуя о том, что праздник должен быть в душе, и должен быть независимо от дня календаря, мы отошли от митингов, застолья, лезгинки, танго и прочего... Что мы приурочили к юбилею? Издали книгу, сборник стихов, которые написали туристы, путешественники, альпинисты — люди, которые имеют отношение к горам.

Планы на следующий год — глобальная идея, которую мы давно хотим реализовать (даже проект есть) — это небольшой амфитеатр. Что-то взяли из архитектуры балкарского народного жилища, что-то из античной архитектуры. Хочется, чтобы наши здания и сооружения органично вписывались в горный рельеф, а архитектура народного жилища горцев именно этим и отличается. Тому пример — сакли на территории «Безенги». Очень надеюсь, что в других горных районах тоже пойдут по этому пути и продолжат развивать наше направление, и архитектура народного жилища будет присутствовать не только в «Безенги».

Место под амфитеатр на территории альпинистской базы выбрано в этнографическом уголке, рядом с саклями. Зрительские места расположим на рельефе, на склоне, и сделаем полуоткрытую сцену. С малого начнем. На славу Грушинского фестиваля мы не надеемся... Возвращаясь к предыдущему вопросу, может, сердце лагеря переместиться туда — можно будет у костра посидеть, песни попеть в непринужденной обстановке. Бардов будем приглашать, проводить творческие вечера. 

Еще, чем мы сознательно хвастаемся и чему радуемся, что на территории нашего лагеря заработал первый детский садик за всю историю отечественного альпинизма. Если у нас будет амфитеатр, думаю, он будет привлекать к себе ярких людей, которые высоко ценят творчество.

— Выросла ли, на ваш взгляд, культура страхования в альпинистской среде?

— Да, культура страхования не просто выросла, а значительно выросла! Я выше говорил, что у нас был пилотный проект с дежурным вертолетом. Тогда он показал поразительно низкие цифры участия людей, которые были готовы вложиться в него своим рублем (причем рубль — не куда-то в прорубь, а на свое спасение, или спасение других). Это было очень правильное, нужное направление. Часто его вспоминаю и сожалею, что мы тогда за это взялись, нужно было позже, когда культура страхования выросла. Хотя пока не готов выступить с предложением по дежурному вертолету, тяжело взять на себя такую ответственность. 

— Есть ли в лагере дежурные спасатели МЧС?

— В лагере есть стационарный пост поисково-спасательного подразделения «Нальчик» Эльбрусского ВПСО МЧС РФ. Это наши ребята, спортсмены, которые выполняли разряды и повышали квалификацию по горной подготовке в горах Безенги, они знают район. Мы предоставили им отдельный домик, у них нет бытовых проблем. Есть удобства, столовая, душевые, постирочная. Всё, чтобы они могли под крылом лагеря, не думая о каких-то бытовых вопросах, дежурить, и в случае чего вместе с нашими участниками выдвигаться на проведение каких-либо работ. В случае возникновения непредвиденных ситуаций или спасработ мы становимся единым механизмом и каждый берется за ту часть работы, которая у него получается лучше. Кто-то со страховой связывается, кто-то — с вертолетчиками, кто-то снаряжение готовит, кто-то обращается за помощью к альпинистам, находящимся в зоне возникновения несчастного случая. Это не просто пост МЧС, а часть организма «Безенги».

— Вылетает ли сейчас борт МЧС и каков регламент вызова?

— Да. Борт МЧС вылетает, но не по каждому случаю. Проведение спасработ — это, в любом случае, прерогатива МЧС, и в первую очередь рассматривается вариант проведения работ с бортом МЧС. Но далеко не во всех случая их вертолет может провести работу, с которой достаточно легко справится борт Heliaction.

КСП базы работает в том числе и как диспетчерская. Проводит сеансы радиосвязи, при необходимости привлекает других спортсменов на спасработы. Стационарный пост МЧС находится на постоянном приеме, прослушивает радиоэфир. При возникновении непредвиденных ситуаций передает информацию своему руководству, которые, оценив ситуацию, принимают решение о привлечении вертолета МЧС.

— Были ли в этом году спасоперации, куда вылетала компания Heliaction?

— Да, в этом году операции с привлечением Helication были. Вот последняя эвакуация Екатерины Федорович после трагедии на Джангитау с не очень приятным характером травм. Страховая компания не сразу готова была согласовать привлечение Heliaction, но я объяснил, что девушка попала под камнепад, получила сильные удары по голове (даже каска деформировалась), фактор времени имеет очень важное значение. И во избежание бóльших проблем нужно вовремя начать противоотечную терапию головного мозга.

Благодаря человеческому подходу со стороны страховой компании, молодую девушку быстро доставили в Нальчик, в нейрохирургию Республиканской клинической больницы, и в тот же день провели необходимые противоотечные мероприятия. Низкий поклон страховой компании (у девушки был полис по программе SPORT+, СК «АльфаСтрахование»), вертолетной компании Heliaction, врачам отделения нейрохирургии РКБ Нальчика. Благодаря тому, что каждый на своем месте оказался профессионалом своего дела, жизнь девушки — вне опасности, она выписалась из больницы и находится в кругу своей семьи.

Сервис онлайн-страхования Save Pro Life — официальный партнер альплагеря «Безенги». Об условиях сотрудничества можно прочитать по ссылке http://www.bezengi.ru/ru/cooperation

Редактор Наташа Полетаева

Фото из архива альплагеря «Безенги»